Форум » Авантюрные романы-фельетоны и серии выпусков + Обзор ПЛ разных стран » Русский приключенческий роман-1 » Ответить
Русский приключенческий роман-1
Gennady: Наверное, есть смысл поговорить и о русском авантюрном романе, который сто с лишним лет назад заявил о себе в разных жанрах: детективе, разбойничьем романе, романе "дна", военном и судебном романе, экзотическом и прочих его видах. Это и Лавров, и Животов, и Раскатов, о котором уже шла речь в предварительных постах, и Пазухин и многие другие. Отрадно то, что и ныне традиции такого русского романа продолжаются Михаилом Поповым, Богданом Сушинским. Имя авторам-легион. Иное дело, что не все пишут одинаково. Кто лучше, кто хуже. Однако, жив курилка. И это, я думаю, главное.
geklov: http://www.flibusta.net/a/49518 Сочинения А. В. Барченко на Флибусте
geklov: А вот ещё один полузабытый русский приключенец: Сергей Дмитриевич Мстиславский(Масловский )(1876 - 1943) http://ru.wikipedia.org/wiki/Мстиславский,_Сергей_Дмитриевич А вот текст его приключенческого романа "Крыша мира": http://az.lib.ru/m/mstislawskij_s_d/text_1925_krysha_mira.shtml
Gennady: geklov В очередной раз просто обалдел от восторга. Похоже, эта тема будет разобрана детально, что и замечательно. Ваш масштаб знаний просто поражает. А я -то думал, что имею представление о русской приключенческой литературе. Здорово, уважаемый Геклов. Пожалуйста, еще. Господи, открыли ли они все, Рерих и Барченко, эту райскую Шамбалу или нет? Непонятно, сколько можно жить без Шамбалы? Если нет, то зачем нужно был расстреливать этого сумасшедшего чекиста, Якова Блюмкина? Его можно было убить и за убийство Мирбаха. Да и Бокия с Барченко тоже не пощадили. А СТАЛИН, сколько мне известно, всегда выказывал склонность то ли к мистике, то ли к эзотерике.
Антон: Gennady пишет: А СТАЛИН, сколько мне известно, всегда выказывал склонность то ли к мистике, то ли к эзотерике. КМК - таки нет. Исследования по телепатии, к примеру, финансировались, да. И вроде как даже успехи были достигнуты. Однако Сталин был прагматиком. И, научившись делать танки и самолёты, которые оказались куда как выгоднее в военном плане, решил делать танки и самолёты. Ибо понимал, что "истина где-то там", а "враг у ворот". Поэтому многие проекты, явно неэффективные были свёрнуты. И телепаты с шамбалами (а ведь нашли ж загадочный город в Карелии!), и гигантские боевые роботы (а ведь летали ж!), и многое прочее пошло под нож. Ну что делать? Шамбала нам в 1941 точно не пригодилась... На эту тему ооочень хороши книги Антона Первушина. Заодно рассказано, как не отказавшиеся от мистики наци, снимали с боевого дежурства радары ради проверки космогонической гипотезы. Что ж, нам это помогло.
geklov: Кстати. Gennady тут упомянул ещё одного замечательного автора-приключенца - Михаила Ефимовича Зуева-Ордынца. И в связи с этим я с грустью подумал: какая печальная судьба была у многих наших писателей-приключенцев. А. В. Барченко - расстрелян в 1938 году. А. М. Зуев-Ордынец - провел 19 лет в сталинских лагерях. В. И. Пальман - осужден на 3 года лишения свободы, сослан на Дальний Восток. Р. А. Штильмарк - 10 лет лагерей (где и создал свой шедевр - "Наследник из Калькутты").
geklov: О, Яков Блюмкин! Человек-легенда. Увы, авантюрных романов не писал (замечен в сочинительстве стихов), но его жизнь - сама как авантюрный роман. Вот о нём в Википедии: http://ru.wikipedia.org/wiki/Блюмкин,_Яков_Григорьевич А это книги о нём: Леонов Б. А. Последняя авантюра Якова Блюмкина.— М: Отечество, 1993.— 48с. (Из истории отечественной разведки КГБ) Велидов А. С. Похождения террориста. Одиссея Якова Блюмкина. — М.: Современник, 1998. — 271 c. (Под грифом «Секретно») — ISBN 978-5-270-01626-5 Шишкин О. А. Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж. — М.: ОЛМА-Пресс, 1999. — 398 c. ISBN 978-5-224-00252-8 Первушин А. И. Оккультные тайны НКВД и СС. — Нева, ОЛМА-ПРЕСС, 1999. ISBN 978-5-224-00335-8 Сушко Ю. М. Девять жизней Якова Блюмкина. — М.: Центрполиграф, 2012. — 381 с., 3000 экз., ISBN 978-5-227-03222-5 Именно Блюмкин стал прототипом молодого Владимирова-Исаева из книги Ю. Семенова «Бриллианты для диктатуры пролетариата». Именно Блюмкин распутал дело с хищениями в Гохране. В октябре 1921 года Блюмкин под псевдонимом Исаев (взят им по имени деда) едет в Ревель (Таллин) под видом ювелира и, выступая в качестве провокатора, выявляет заграничные связи работников Гохрана.
geklov: Антон, согласен с Вами. О книгах А. Первушина из Википедии: Автор романов «Охота на Герострата» (др. назв. — «Операция „Герострат“», 1997), «Миротворцы» (1999), «Собиратели осколков» (совместно с Николаем Большаковым, 1999), тетралогии «Пираты XXI века» (2000), «Война по понедельникам» (2005), «Звезда» (2007) и других. В научно-популярном жанре разрабатывает две основные темы: история космических исследований и связи тоталитарных режимов с оккультными учениями. В этих направлениях им написаны документально-исторические книги «Оккультные тайны НКВД и СС» (1999), «Оккультные войны НКВД и СС» (2003), «Астронавты Гитлера» (2004), «Битва за звезды» (в 2-х томах, 2004), «Звездные войны: Американская республика против Советской Империи» (2005), «Космонавты Сталина: Межпланетный прорыв Советской Империи» (2005), «Завоевание Марса: Марсианские хроники эпохи Великого Противостояния» (2006), «Оккультный Гитлер» (2006), «Оккультный Сталин» (2006) и «Битва за Луну» (2007). Кроме того, Антон Первушин написал в 2000—2001 годах несколько русскоязычных новеллизаций по эпизодам телесериала «Секретные материалы». Книги, рассказы и очерки Антона Первушина переведены также на польский, болгарский, немецкий и английский языки. На основе книги «Оккультные тайны НКВД и СС» снят документальный фильм «Одержимые дьяволом. Тайна Третьего рейха» (2006, реж. Геннадий Городний). Его книги на Флибусте: http://www.flibusta.net/a/25685
geklov: Интересная статья о "русском Габорио" Александре Алексеевиче Шкляревском (1837-- 1883) http://az.lib.ru/s/shkljarewskij_a_a/text_0040.shtml А это произведения самого Шкляревского: http://az.lib.ru/s/shkljarewskij_a_a/
1.66: Обнаружил любопытную статью о некоем направлении авантюрной литературы за 1880-1914 годы, именуемой автором "империалистической утопией", причем как о зарубежной, так и о русской. Статья интересна и как обзор данного направления литературы, так и своим списком использованной литературы, где есть очень малоизвестные в настоящее время произведения русской авантюрной литературы. Вот данные о статье с аннотацией: Феномен империалистического утопизма, 1880-1914 Автор Суслов М.Д. 13.04.2010 г. В данной статье рассматривается феномен геополитического утопизма накануне первой мировой войны. Вторая промышленная революция, колониализм, национализм, милитаризм и расизм повлияли на становление суб-жанра империалистической утопии, в котором элементы научно-технической фантастики соседствовали с анти-модернистскими, консервативными социальными идеями. Империалистические утопии оправдывали существующие политические режимы и отвлекали народ от повседневных социальных проблем, спекулируя на патриотических чувствах и изображая военные триумфы будущего. В статье показано, что на характер империалистических утопий главное влияние оказал интеллектуальный контекст. В частности, сравнительная малочисленность российских геополитических утопий связана с кризисом идеологии панславизма на рубеже XIX - XX вв. В то же время, необозримое количество геополитических фантазий в США связано с успешным (в теории и практике) развитием идеологии пан-американизма и мессианизма. Вот ссылка на саму статью: http://vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=109&Itemid=52 .
geklov: 1.66, спасибо! Интересная статейка... Увы, фантазии писателей порою сбываются. Американский писатель Морган Робертсон (1861-1915) в романе "Тщетность" за 14 лет до гибели "Титаника" описал крушение судна "Титан". Тот же Робертсон чуть позже, в 1914 году, публикует фантастическое произведение «За пределами спектра», описывающее... войну США с Японией! Более того, ему удалось предугадать, что японцы первыми нападут на американские базы на Гавайях и Филиппинах. К сожалению, точного времени описываемых событий Робертсон не назвал. Или вот ещё. Отрывок из статьи "Тайны сбывшихся предсказаний писателей-фантастов": Одним из наиболее удивительных примеров того, как писатели могли предвидеть будущее, является и книга американского писателя Эдгара По под названием «Приключения Артура Гордона Пима». Книга была написана в 1838 году, в ней рассказывается о том, как четверо выживших после кораблекрушения матросов оказываются в открытом море. Трое из них, доведенные до отчаяния голодом, убивают четвертого и съедают его. Его имя в книге – Ричард Паркер. Спустя почти полвека корабль «Магнонетт» терпит кораблекрушение. Как и герои Эдгара По, спасшиеся матросы, оказались в одной шлюпке. Они много дней скитались в открытом море, и, обезумев от голода, трое из них съедают четвертого. Как это ни странно, но четвертого матроса звали Ричард Паркер. Может не стоит фантастам сочинять о войне? Может стоит писать более светлые утопии? Как "Полдень..." Стругацких или "Туманность..." Ефремова? Авось сбудется...
Gennady: Да уж, послушаются они, фантасты-то... Но предложить- всегда стоит. Скажите, а где она есть статья эта о тайнах
geklov: http://tainy.net/39280-tajny-sbyvshixsya-predskazanij-pisatelej-fantastov.html вот статейка махонькая http://forum.intersvyaz.net/forum/showthread.php?t=385171&page=2 статья поболее http://factsite.ru/sbyivshiesya-predskazaniya-pisateley-fantastov.html ещё статейка
geklov: http://titanic-photographs.ru/materials/13/ статья о М. Робертсоне.
1.66: Ну, войну между США и Японией предсказал еще Капитан Данри (Эмиль Огюст Сиприен Дриан) в своем романе "Авитатор Тихого океана", изданном еще в 1910г. Причем боевые действия в романе идут у острова Мидуэй! А насчет только светлых утопий у фантастов, то можно сказать, что раз в жизни светлое соседствует с темным, то они пишут и утопии, и антиутопии. Так у Стругацких кроме "Полдня" есть и "Далекая радуга", а у Ефремова "Кроме "Туманности" есть и "Час Быка". Также обнаружил в интернете сведения о литуроведческих работах советских критиков 30-х годов 20-го века о "военной" утопии. Так упоминается,что "... оригинальное исследование "военной утопии" содержится в книге О.Цехновицера "Литература и мировая война. 1914 - 1918" (1938) - одной из немногих работ (наряду с вышедшей в том же году книгой З. Чалой "Оборонная драматургия") в отечественном литературоведении, затрагивающих эту разновидность утопической литературы. Этой же теме посвящены некоторые статьи Цехновицера. Эти произведения: Литература и мировая война. 1914 - 1918. - Л. - М., 1938. Империалистический военно-утопический роман // Звезда. - 1937. - № 7. - С. 209-221. Это в одной из этих работ он и называет "низкопробными бульварными романами" сочинения В. Семенова. Интересно, что перу Цехновицера принадлежит и исследование "Достоевский и социально-криминальный роман 1860—1870-х гг.", «Уч. зап. ЛГУ. Сер. филологич. наук», в. 4, 1939. Так, что Цехновицер один из немногих, кто в 30-е годы исследовал авантюрную литературу, как русскую, так и зарубежную. Вообще человек он был интересный. Вот сведения о нем из "Краткой литературоной энциклопедии: ЦЕХНОВИ́ЦЕР, Орест Вениаминович [16(28).VIII.1899, Псков, — 28.VIII.1941, близ Таллина] — рус. сов. литературовед, театровед. Окончил историко-философ. ф-т Новороссийского ун-та (Одесса, 1920). Участник Гражд. войны. Преподавал в вузах. В 1936—1937 — ученый секретарь Пушкинского дома (ИРЛИ). Занимался историей и методикой массовых празднеств, нар. театром — книги «Театр Петрушки» (1927, совм. с И. П. Ереминым), «Демонстрация и карнавал» (1927, 2 изд. под назв. «Празднества революции», 1931). Позднейшие работы Ц. посв. преим. рус. лит-ре нач. 20 в., в т. ч. кн. «Литература и мировая война. 1914—1918» (1938). Ц. — публикатор и исследователь наследия В. Ф. Одоевского, Ф. М. Достоевского, Ф. Сологуба. Несмотря на черты поверхностного социологизма, его работы насыщены ценным фактич. материалом. Ушел добровольцем на фронт, погиб при обороне Таллина. Соч.: Силуэт. В. Ф. Одоевский. [Вступ. ст.], в кн.: Одоевский В. Ф., Романтич. повести, Л., 1929; Федор Сологуб, [Вступ. ст.], в кн.: Сологуб Ф., Стихотворения, Л., 1939; Достоевский и социально-криминальный роман 1860—1870-х гг., «Уч. зап. ЛГУ. Сер. филологич. наук», в. 4, 1939; Символизм и царская цензура, «Уч. зап. ЛГУ. Сер. филологич. наук», 1941, в. 11, Фашизм — злейший враг культуры, М. — Л., 1941. Лит.: За советскую Родину. Памяти ленингр. писателей, погибших во время Великой Отечеств. войны, Л., 1949, с. 39—58; Орест Цехновицер, в кн.: Лит. наследство, т. 78, кн. 2, М., 1966, с. 603—10. Л. Н. Чертков Добавлю, что по другим сведениям из интернета уточняется, что он имел воинское звание "полковой комиссар".
geklov: Эх, почему же с таким упорством сбываются не самые радужные утопии? Скорее уж антиутопии А как же ЭРА МИЛОСЕРДИЯ, ЭРА КОЛЬЦА? Неужто не доживем?..
1.66: Самое лучшее в счастье - это воспоминания о процессе его достижения! Вы же не хотите, чтобы о Вас говорили словами из песни "Машины времени" - "И жизнь его похожа на фруктовый кефир, видал я и такое не раз"!
geklov: Ну, прогибаться под этот мир мы не собираемся. Как говорится, "однажды он... (дальше как в песне "Машины" ) Но всё одно... Неужели прав Николай Алексеевич? Мол, "жаль только — жить в эту пору прекрасную / Уж не придется — ни мне, ни тебе..."
1.66: Отвечу Вам словами, которые Лев Толстой в романе "Война и мир" вкладывает в уста Кутузова - "Всегда все получит вовремя тот, кто умеет ждать".
geklov: Ну-да, ну-да. Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ждите, и дождетесь. Да будет так!!!
geklov: Возвращаясь к теме "РУССКАЯ ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА". Ещё один "русский Дюма". Михаил Николаевич Волконский [7(19).V.1860, Петербург, - 13(26).Х.1917, Петроград] Статья Т. Прокопова "Авантюрный XVIII век в романах M. H. Волконского" (в кн. Волконский M. H. Сочинения: В 3 т. Т. 1: Кольцо императрицы; Тайна герцога: Романы. -- M.: TEPPA, 1995. (Большая библиотека приключений и научной фантастики). Вглядываясь в жизнь этого удивительно самобытного и гордого человека, вчитываясь в его такие добрые и светлые книги, неожиданно застываешь чуть ли не в мистическом изумлении перед вопросом-загадкой: а не было ли на свете по меньшей мере двух Михаилов Николаевичей Волконских? Один писал в кабинетной тиши свои приключенческие романы. А другой?.. Да, был и другой Волконский, живший шумно и блистательно, выходивший на поклоны в театрах, наслаждавшийся громом зрительских оваций, тщеславный и расточительный. Это был тот самый высокородный князь Волконский, который когда-то привлек внимание театрального мира оригинальным драматическим этюдом, поставленным на сцене знаменитой Александринки. С той поры театр жил в его сердце первой и неизменно страстной любовью, в которой находил он и наслаждение, и отдохновение после изнурительной работы над очередным романом. Еще не просохли чернила на последней странице романа "Кольцо императрицы", еще в плену этого сюжета его писательское воображение, как уже, чтобы освободиться, разгрузить свою мысль и сердце для новой работы, Михаил Николаевич устремляется в театр. Долго не раздумывая, обговаривает здесь срочный сценический заказ и легко, увлеченно пишет ни много ни мало -- полнометражную четырехактную драму "Рабыня", а затем участвует в ее постановке. После "Записок прадеда" -- снова пьеса, на этот раз комедия "Дядюшка Оломов"... И так весь свой творческий путь шли рука об руку два Волконских: один -- почти не расстававшийся с восемнадцатым веком исторический романист, другой -- блестяще-остроумный и изобретательный драматург, способный и на эпатаж и на мистификацию. Театральная слава Волконского достигла апогея и даже на какое-то время затмила его известность как автора приключенческих и исторических романов в тот год, когда в столичном пародийном театре А. Р. Кугеля "Кривое зеркало" была поставлена его опера-фарс "Вампука, принцесса Африканская" (1908). Этой пьесе да еще одной ("Гастроль Рычалова") повезло более всего: они были представлены читателям наших дней в числе лучших произведений, отобранных для антологического сборника "Русская театральная пародия XIX -- начала XX века" (М., "Искусство", 1976). В целом же творчество писателя было незаслуженно забыто. Когда после тяжелой болезни Михаил Николаевич Волконский скончался на 57-м году жизни (это случилось 13 октября 1917 года), скорбную весть читателям сообщили лишь театральные газеты и журналы. Из прежних друзей отозвался владелец театра "Кривое зеркало" А. Р. Кугель, напечатавший в журнале "Театр и искусство" следующие строки: "Узнал печальную новость: скончался князь M. H. Волконский, остроумный, живой писатель... Князь был, как принято выражаться, "убежденный черносотенец". Честный черносотенец, а не карьерист. Он был до глубины души убежден, что России необходимо самодержавие, как стальной обруч, поддерживающий ее бытие. С такими убеждениями можно было сделать отличную карьеру, но князь M. H. Волконский жил и умер если не в нужде, то в весьма малом достатке. Причина была, мне кажется, в природной резкости его нрава и большом самолюбии". * * * В 1891 году один за другим вышли два романа Волконского, положившие начало его громкой славе как первого исторического беллетриста, как истинного "русского Дюма". Это были произведения тогда еще нового для русской литературы историко-приключенческого жанра "Мальтийская цепь" и "Князь Никита Федорович". Их напечатал самый популярный журнал того времени "Нива", только что переживший взлет небывалого читательского интереса благодаря увлекательным романам Вс. С. Соловьева: тогда тираж "Нивы" вырос с двадцати до ста тысяч экземпляров. И вот новый бум: число подписчиков "Нивы" опять резко пошло в гору, на этот раз благодаря романам Волконского. (Попутно заметим, что как раз в эту пору Михаилу Николаевичу было предложено возглавить "Ниву".) В чем секрет такой их популярности? Ведь русский читатель XIX века был весьма избалован именно исторической беллетристикой. В этом жанре успешно и до Волконского и в одно время с ним трудились Р. Зотов, М. Загоскин, Г. Данилевский, Е. Карнович, Н. Костомаров, Е. Салиас, Д. Мордовцев, Л. Жданов, Н. Гейнце... И список можно было бы продолжить. В этом многообразии имен и дарований легко ли было сыскать свое место? Но нашлось оно просто -- как бы само собой явилось. Дело в том, что и в детстве и в юношестве Михаил Николаевич очень увлекался рассказами и книгами своего двоюродного дяди по материнской линии -- выдающегося русского историка и романиста, блестящего знатока российского средневековья Евгения Петровича Карновича. Ныне это имя -- в числе тысяч незаслуженно забытых. Совсем нетрудно представить нам себе молодого литератора, начитавшегося романов, исследовательских монографий Карновича и решившего попытать свои силы, продолжив его многотрудное дело. Пылкая и серьезная увлеченность Волконского книгами своего знаменитого предка, как оказалось, в нем не угасала никогда, она-то и погрузила его вскоре в удивительные, еще мало известные страницы жизни россиян столетней давности, полные небывалых тайн, загадок, интриг, подвигов и приключений. Волконскому удалось сразу и с большой художественной убедительностью передать очень характерный для восемнадцатого столетия ореол таинственности. Читатели обнаружили это уже в первом его романе "Мальтийская цепь" (1891). Загадочность, сложная переплетенность событий, в которые попадают герои книги, захватывают читателя с самых начальных страниц. На тайну ориентирован и весь многоплановый сюжет этого увлекательного повествования. Чтобы понять своеобразие писательской манеры Волконского, вкратце расскажем, о чем его первый роман, ставший как бы образцом, примерной схемой для всех последующих. Можно с определенной долей уверенности предполагать, что роман затеялся с одного газетного абзаца, привлекшего внимание Волконского в старинных "Ведомостях обеих столиц" за 1789 год: "Флота капитан генерал-майорского ранга, кавалер Литта, командовавший правым крылом в атаке, данные ему от начальства наставления с похвальною точностью и искусством исполнял, поспешая везде, где должно было, от начала до конца сражения и подавая доводы своей отличной храбрости". Кто же этот храбрец Литта? Писательские розыски привели к созданию интересного романного сюжета. ...После успешной охоты за турецкими пиратами возвращается в родной порт итальянский корвет "Пелегрино". Его отважный командир граф Джулио Литта, рыцарь Мальтийского ордена, по доносу своего штурмана в Милане арестовывается. Однако вина рыцаря -- нарушение им обета целомудрия, любовь к жене русского посланника, племяннице всесильного Потемкина Екатерине Скавронской -- не доказана. Но графа все равно наказывают -- отсылают, хотя и с почетной миссией, в Россию. Здесь при дворе Екатерины II, а затем и Павла I храброго моряка ждала удачная карьера: после многих лет добросовестной флотской службы он становится капитаном корабля первого ранга, контр-адмиралом российского флота, кавалером ордена святого Георгия. Добивается рыцарь и личного счастья: его женой становится овдовевшая красавица Екатерина Скавронская. История жизни Джулио Литты, иностранца в России, искусно вплетена в тайную борьбу иезуитов и масонов, в дворцовые интриги императрицы Екатерины II и сменившего ее на троне Павла I. Подлинные исторические фигуры и достоверные события переданы в романе с вполне допустимым творческим своеволием автора, стремящегося занимательно организовать сюжет, добиться высокой его динамичности и напряженности. В центре едва ли не каждого романа Волконского оказываются на первый взгляд маленькие люди. Но вовлеченные в события, имеющие общеисторическое значение, они как бы возвышаются и обретают значимость наравне с теми, в чьих руках и власть, и судьбы государства. Волконский словно бы задался целью написать неофициальную историю восемнадцатого века, историю, творящуюся сплошь и рядом по воле господина Случая вопреки логике, вопреки закономерности. Порой десятилетия проходили, пока логика когда-то свершившегося обнаруживалась и закономерности доказывались. Об этой особенности своей писательской концепции Волконский рассказал читателю уже на склоне своих лет, готовя к изданию полное собрание своих историко-приключенческих романов (увы, оборвавшееся в 1917 году на седьмом томе). "Давно уже доказано, -- написал Михаил Николаевич в предисловии к роману "Две жизни", вышедшему в 1915 году, -- что наряду с так называемой официальной историей существует неофициальная, тайная, сплетающаяся из целого ряда интриг и отношений, разгадать и открыть которые представляется возможным лишь спустя многие годы. И сколько раз подобные открытия давали вдруг совершенно неожиданные объяснения явлениям, казавшимся случайными, и соединяли эти казавшиеся случайными явления в последовательную и логически развивающуюся цепь". К этому остается добавить одно весьма существенное уточнение: Волконский восстанавливал цепь казавшихся случайными событий не как историк, а как художник, создавая энергичное, почти драматургически остро развивающееся повествование, добиваясь его особенной занимательности. Журнал "Вокруг света", представляя в 1903 году книги Волконского своим читателям, очень точно отметил, что это "романы действия, где события часто сходятся с вымыслом и запутанная завязка, полная таинственности, отвлекает нас от действительности". И на самом деле: действие, действие и еще раз действие -- таково творческое кредо Волконского, которое позволило ему превзойти в читательских симпатиях и предпочтениях всех других беллетристов-современников, избравших, как и он, для художественного освоения великую российскую историю. Но помог в этом Волконскому также и сам полюбившийся ему восемнадцатый век, к которому и доныне не иссякает повышенный читательский интерес. * * * История восемнадцатого столетия предстает в романах Волконского вовсе не в той хронологической последовательности, в какой она свершалась на самом деле. Мы можем только предполагать, что книги им создавались в ходе несистематизированного, любительского изучения попадавших в его руки первоисточников, а также по мере проникновения в те или иные исторические эпизоды, почерпнутые из документов. Некоторые страницы русской истории задерживали внимание писателя не надолго, и читатели получили в результате один-два его романа, как, например, о времени царствования Елизаветы Петровны (правда, роман "Кольцо императрицы" из числа лучших). Волконский крайне отрицательно относился к Екатерине II, оттого о ней самой писать всячески избегал. Но были в восемнадцатом веке у Волконского и свои пристрастия, к которым он обращался постоянно в течение всей своей жизни. Это Бирон и бироновщина, граф Калиостро и другие маги, мистики, масоны (о них у Волконского девять романов), наконец эпоха Павла I, о которой он написал семь книг. "Почему так много о Павле?" -- этот вопрос очень часто задавали писателю. В конце концов он вынужден был объясниться в предисловии к роману, ставшему последним, -- "Слуга императора Павла" (1916). Коротко приведем доводы Волконского, поскольку они помогут и нам, читающим его романы, понять авторскую позицию. Прежде всего Волконский с сожалением, и может быть справедливым, утверждает, что "до сих пор еще не имеет настоящего серьезного описания кратковременное царствование императора Павла Петровича". Отчего так? Да оттого, считает автор, что, во-первых, "мы слишком близки этому времени и оно не отошло еще для нас в историческую перспективу", а во-вторых, решительно заявляет он затем, "наша историческая наука разрабатывалась до сих пор под углом зрения тех, кто имел основание не любить Павла Петровича". И далее Волконский обстоятельно рассматривает "наиболее претендующую на полноту" знаменитую в свое время монографию Н. Шильдера "Император Павел Первый", которая, по его мнению, "чрезвычайно одностороння и написана с предвзятой целью, чтобы не без налета своего рода суеверия доказать, что преждевременная кончина Павла Петровича была, как говорит Шильдер, как бы логическим следствием "злого дела", совершенного в 1742 году лишением престола несчастного малютки Иоанна Антоновича". "Конечно, в такие фантастические отвлечения не должен вдаваться серьезный историк", -- пишет Волконский. Его обязанность -- "угадать чутьем научного прозорливца связь разбираемого прошлого с последовавшими и будущими затем событиями. А этого-то и нет, в особенности в труде Шильдера, оказавшегося неспособным снять с себя очки рутины, заведомо предрешающей, что все, что делалось в царствование Екатерины II, было велико и превосходно и потому должно служить мерилом для оценки всех данных русской истории". Волконский берет на себя смелость выступить в одном ряду с теми историками, которые являются сторонниками критической переоценки как внутренней, так и внешней политики Екатерины II. Россия была ввергнута в страшные государственные долги, с которыми не удалось рассчитаться и через полтораста лет. Павел I получил в наследство "ту распущенность и тот хаос в государственном управлении, которые существовали при Екатерине". Наш романист здесь не удерживается от восхищения тем, какой огромный труд вынужден был проделать новый император и какую ломку пришлось ему предпринять, чтобы ввести государственный строй в определенное русло. "Чиновники при Екатерине II, -- пишет Волконский, -- не ходили на службу вовсе, военные одевались в модные кафтаны и с собольими муфточками разъезжали в каретах цугом", ведя разгульную жизнь, пренебрегая своими воинскими обязанностями. Павел I потребовал от чиновников являться на службу к шести утра, призвал к порядку офицеров, чем вызвал конечно же возмущенный ропот и недовольство и тех и других. "Этот ропот, -- пишет Волконский, -- питался сплетнями, и они распространялись по Петербургу, а оттуда разносились по всей России. На Павла Петровича лгали с остервенением, с нескрываемым злорадством". Своими романами Волконский взялся доказать, что тот государственный порядок, который за короткий срок своего царствования удалось установить Павлу I, "явился настолько прочным и настолько соответствовал нашему духу, что при всех своих недостатках, происшедших от поспешности, с которой был введен, устоял неизменно в главных своих чертах до наших дней и позволил России развиться и укрепиться, остаться великодержавным государством". Кстати, исторической реабилитацией Павла I занимался не один Волконский. До него, в частности, это блестяще сделал Вс. С. Соловьев в своем романном цикле "Хроника четырех поколений". Возвращаясь к характеристике писательской манеры Волконского, следует особо выделить одну сразу бросающуюся в глаза ее особенность: едва ли не во всех его книгах мы постоянно встречаемся с тем, как всего лишь какая-то одна поразившая писателя деталь, какой-то один скромный исторический факт разрастаются в его воображении и под его пером до размеров романа, становясь его контрапунктом. Вот мы, до предела заинтригованные, напряженно следим, как один из персонажей Волконского -- князь Иван Косой -- спасает от разбойного нападения дочь Петра I принцессу Елизавету Петровну. Будущая императрица дарит отважному спасителю золотое кольцо, вокруг которого в дальнейшем завязывается вся авантюрная интрига романа "Кольцо императрицы" (1896). Сюжет романа "Гамлет XVIII века" (1903) вращается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Через много лет его повзрослевший сын Денис Радович получил веские основания заподозрить, что соучастницей в убийстве отца могла быть его мать, а также ее сожитель. В рассмотрение этого загадочного дела оказывается втянутым Павел I: увидев в молодом князе -- русском Гамлете -- честную, благородную душу, император поддержал его и возвысил, взяв Дениса на придворную службу. Роман "Брат герцога" (1895) переносит читателей в годы, последовавшие за смертью императрицы Анны Иоанновны, когда регентскую власть в России в 1740 году захватил герцог Курляндский Эрнст Иоганн Бирон. Но не эти главные события эпохи избирает для своего романа Волконский -- они для него только исторический фон, антураж. А в центре увлекательного повествования -- брат временщика Густав Бирон, триумф и падение этого удачливого в службе, но несчастливого в любви генерал-аншефа. Роман вырастает опять же из одного частного факта: красавица Наталья Олуньева, чтобы избавиться от докучливых притязаний брата всесильного герцога, вынужденно вступает в фиктивный брак с обнищавшим князем Чарыковым-Ордынским, как оказалось, человеком добропорядочным, отважным и честным. Этот союз после многих испытаний принес молодоженам неожиданное счастье. Для романа "Ищите и найдете" (1904) Волконский опять же выбирает тему весьма значимую -- тайную борьбу мистического, масонского общества перфектибилистов (их пароль -- "ищите и найдете") с агентами ордена иезуитов, проникшими в Россию по поручению Наполеона Бонапарта: рассорить Павла I с королем-изгнанником Людовиком XVIII, нашедшим приют в Митаве благодаря гостеприимству российского императора. Но в развитии этот сложной политической интриги у Волконского участвуют не крупные исторические фигуры, а два молодых приятеля -- художник Варгин и доктор Герье. Именно с их помощью, по писательской версии, как раз и удалось расстроить козни иезуитов. История России восемнадцатого столетия, взятая в ее неофициальном, личностном аспекте, словно бы оживает на страницах романов Волконского, оказывается несравнимо более впечатляющей и значительной, по сравнению с той, что запечатлена в документальных сводах и исследована в монографиях ученых мужей. Что, кстати, и требовалось доказать, ибо, как и все исторические романисты, Волконский, сочиняя свою беллетризованную, приключенческую историю века, преследовал цели важные, возвышенно-просветительские: увлечь читателей далеким прошлым своего отечества, зажечь в них живой пламень патриотических чувств, а также показать, что и в те давно минувшие времена превыше всего ценились в людях мужество и благородство, доброта и милосердие, умение постоять за свою честь и достоинство.
1.66: Статья Т. Прокопова "Авантюрный XVIII век в романах M. H. Волконского" (в кн. Волконский M. H. Сочинения: В 3 т. Т. 1: Кольцо императрицы; Тайна герцога: Романы. -- M.: TEPPA, 1995. (Большая библиотека приключений и научной фантастики) является очень сокращенным вариантом статьи того же автора "Столетие тайн и загадок. XVIII век в историко-приключенческих романах М.Н.Волконского" (в кн. Волконский M. H. Сочинения в четырех томах Т. 1 M. "Пресса", 1992. В ней он в частности пишет, что сам Волконский, его жена Мария Васильевна, а также его теща Екатерина Николаевна Кондрашева использовали для печати одно и тоже имя (псевдоним) для печати - Михаил Волконский, поэтому авторство ранних произведений под этим именем (примерно до 1890г) установить невозможно. Кроме исторических произведений под именем Михаила Волконского издано и несколько бытовых романов (начиная с 1885г). К сожалению этой статьи (16 страниц) нет в интернете, а сканировать я ее не могу т.к. книга в бумажном переплете. Вот ссылка на исторические произведения М.Н.Волконского: http://az.lib.ru/w/wolkonskij_m_n/ . Вот информация о деятельности М.Н.Волконского в "Союзе русского народа" ("Черной сотне") с сайта "Хронос": Принимал активное участие в право-монархическом движении. С первых лет существования он был членом PC, а в 1904-1906 был членом Совета PC. Член депутации PC на первом Высочайшем приеме 31 дек. 1904. Но особенно активное участие он принял в деятельности СРН, в состав которого вступил вскоре после организации Союза. Был участником первого митинга СРН в Михайловском манеже, собравшем, по свидетельству очевидцев, ок. 20 тыс. чел., выступал с речью на митинге. 25 авг. 1906, выступая на частном собрании PC, рассказал об оживленной и разносторонней деятельности СРН за прошедшее лето. Кн. Волконский подчеркнул, что с каждым днем увеличивается приток членов из числа рабочих, что члены Союза «все больше и больше закаляются в безусловной преданности знамени Союза; пред ними трепещут явные и тайные революционеры, понимающие, что многочисленная и сильная общественная организация, действующая мирными средствами, непреклонная в своем исповедании, является главнейшим тормозом для торжества возлюбленных революционерами разрушительных начал». В марте — апр. 1906 выдвигался кандидатом в выборщики в Государственную Думу от PC, СРН и Партии народного центра по Петербургу. Некоторое время был редактором органа СРН газеты «Русское знамя».Делегат 3-го Всероссийского съезда Русских Людей в Киеве 1-7 окт. 1906 (Всероссийский съезд Людей Земли Русской) от Петербургского Союза Русских Рабочих. На 4-м Всероссийском съезде Русских Людей в Москве 26 апр. — 1 мая 1907 (Всероссийский съезд Объединенного Русского Народа) не присутствовал в связи с болезнью, делегаты съезда приветствовали его телеграммой. Кн. Волконский принимал участие в трудах Ярославского совещания (3-е частное Совещание отделов Союза Русского Народа в Ярославле 8—10 марта 1909), как председатель Петербургского губернского отдела СРН. На Совещании был весьма активен. В одном из выступлений он подчеркнул отличие Совещания от прежних съездов, когда Союз обращался с просьбами к правительству. Теперь правым надлежит предъявить правительству, что они могут сделать, чтобы правительство считалось с правыми как с силой, которая сама может правительству что-то дать, а не будет только просить. Выступал также по вопросу о возникающих тайных обществах. При обсуждении проекта постановления внес предложение о необходимости самого строгого наблюдения за исполнением запретительных законов о евреях, а также предложил разработать нагрудный знак члена СРН.После раскола в СРН отошел от активной деятельности в монархических организациях.
geklov: Да-с, с такой биографией (титул плюс политические пристрастия) в СССР и нечего было думать о публикации.
geklov: А вот список книг Волконского (по данным Википедии): Исторические романы: «Князь Никита Федорович» (1891) «Мальтийская цепь» (1891) «Воля судьбы» «Кольцо императрицы» (1896) «Забытые хоромы» «Брат герцога» (1895) «Сирена» «Два мага» «Две жизни» «Слуга императора Павла» «Жанна де Ламот» «Темные силы» «Гамлет XVIII века» (1903) «Вязниковский самодур» «Черный человек» «Записки прадеда» «Ищите и найдете» «Тайна герцога» Исторические повести: «Горсть бриллиантов» В моей коллекции лишь 4 тома изд-ва "Феникс" 1993-94 гг.
1.66: Уважаемый geklov в Википедии не список книг М.Н.Волконского, только список его исторических романов, у него есть и другие романы. На Озоне продается книга М.Н.Волконского "Любовь крепостной актрисы", но это другое название "Черного человека".
ffzm: А о Красницком А.И. (1866-1917) он же Лавинцев, он же Лавров есть у кого информация, кроме Википедии конечно.
geklov: Многоуважаемый 1.66 , дык я в курсе, что Википедия не панацея. Но форум-то - ЛЮБИТЕЛЕЙ ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. Я и у Н. А. Некрасова лишь роман "Три страны света" вспомнил, а не поэму "Кому на Руси жить хорошо". А из всего Пушкина - лишь авантюрного "Дубровского". Многие авторы работают в разных жанрах (не всегда связанных с приключениями). Тот же Чхартишвили (Акунин) отметился не только в детективе, фантастике и истории. Под псевдонимом А. Борисова он и совсем другие книги писал, далекие от приключений. И у Р. Штильмарка не одни только "Наследник" со "Странником российским". Есть и биографические вещи: "Звонкий колокол России: Герцен. Страницы жизни" (1976), "За Москвой-рекой: А. Н. Островский. Страницы жизни" (1983). А упомянутый мною Мстиславский-Масловский помимо авантюрного романа "Крыша мира" писал и о революционере Баумане («Грач, птица весенняя» (1937). Совсем не приключенческая вещь. А. Куприн не только участием в Пинкертоне знаменит. А. Толстой оставил после себя не только "Аэлиту" и "Гиперболоид". М. Шагинян не только автор романа "Месс Менд". Упомянутый ffzm Красницкий-Лавров не только книгами о Мефодии Кирилловиче Кобылкине отметился. Очень много о чём писал человек. Одних псевдонимов согласно словарю Масанова имел 37 штук (а всего - более 50). А Волконский, например, более всего известен как драматург, автор пародийной оперы «Вампука, принцесса Африканская». Но здесь я решил упомянуть только о его авантюрно-исторических произведениях, благодаря которым писатель и получил звание "русского Дюма". Пародию «Гастроль Рычалова» и вовсе не упоминал. Как не авантюрное произведение... Может быть я и не прав, но на форуме я акцентируюсь только на приключенческих мотивах в творчестве того или иного сочинителя. Остальное намеренно оставляю за рамками данного форума... Может быть я и не прав. Может, если речь идет об А. К. Дойле, стоит впоминать не только Челенджера, Шарки, Холмса, Найджела и Жерара. Может быть кому и "Новое откровение" с «Историей спиритуализма» будут интересны...
1.66: В указанной выше статье о Волконском 1992г есть сведения о его романах по времени действия: 2 о временах Екатерины II, 7 о временах Павла I, 9 в другое время или действие происходит за границей. Действие всех исторических романов Волконского происходит в XVIII веке. В этой же статье упоминается, что пьесы Волконского "Вампука..." и "Гастроль Рычалова" печатались в СССР в 1976г, а последняя в 1920-е годы рекомендовалась к постановке рабочими театрами. Насчет Дойла могу сказать, что его романтические произведения - сборник рассказов "Вокруг красной лампы", романы "Дуэт со случайным хором", "За городом", "Письма Старка Монро" ничуть не хуже написаны чем его авантюрные произведения.
Gennady: Скажите, Красницкий- это не тот самый А. Лавров, который написал "под волнами Иматры", "Царица хунхузов" и не помню как называлась третья часть трилогии? Но помню, что это истинный авантюрно -приключенческий роман, с примесью пожалуй некоторого детективного содержания. Еще помню, что какимо-то частями даже "Фантомаса" напомнил. Еще вспоминаю, были "Одесские катакомбы" полицейского агента Правдина (псевдоним, конечно)- тоже своебразное переложение "Петербургских трущоб", небезынтересное, на мой взгляд. Шагиняновскую "Дорогу на Багдад"- третью часть "Месс-Менд' так никогда и не сумел раздобыть. А третью часть все же добыл- друг помог, снял копию. У меня есть сборник "Повелитель железа"- там "Зеленые яблоки" Николая Борисова (никто не знает, реальное ли это имя или нет)? Это уже напоминает "Сердца трех" и немного Гиперболоид инженера Гарина". Там же Катаев, Заяицкий и кажется что-то еще. "Малая библиотека приключений" публикует нескольких русских приключенческих фантастов. Богораз и другие.
geklov: Многоуважаемый 1.66! Дык кто ж с Вами спорит? Я и у Куприна "Поединок" и "Браслет" с "Ямой" выше "Трёх букв" и "Пинкертона" ставлю. И "Онегина" с "Борисом Годуновым" у Пушкина повыше "Дубровского". Но именно на ЭТОМ форуме стараюсь говорить о приключенческих мотивах в творчестве разных сочинителей. Но с удовольствием могу поговорить и о "Письмах Старка Монро". Замечательный персонаж. Просто менее раскрученный, нежели тот же Холмс... Можно и о поэзии, и о драматургии автора "Затерянного мира" поговорить (тем более, что там есть такие интересные именно для нашего форума вещицы как пьесы: "Бриллиантовая диадема. Вечер с мистером Шерлоком Холмсом", "Бригадир Жерар", "Шерлок Холмс"). Можно не об "Аэлите" с "Гиперболоидом", а о "Хождении по мукам" погутарить. Но будет ли ЭТО так уж в тему в рамках именного ЭТОГО форума? Может я в чём и не прав, что стараюсь особо не выходить за рамки авантюрной тематики...
Gennady: 1.66 geklov Уважаемые дорогие коллеги, Простите, что в вашу беседу я пытаюсь вставить и свои, так сказать, пять копеек. Я насчет ценности... и очень надеюсь, что никак не обижу вас. Как хотите, но мне пушкинский "Выстрел" не менее ценен, чем тот же "Онегин". Ни на дюйм, ни на миллиметр. И считаю, что Холмса мог создать только гений не меньшего масштаба, нежели, скажем, Диккенс. И так же бы высказался о "Дубровском", но не высказываюсь потому что считаю, что "Дубровский" чуть менее талантлив чем "Выстрел" или "Метель". И "Фантомас" не менее масштабен чем бальзаковские романы Почему? Да потому что часы увлекательного чтения с пледом, чашечкой кофе и ДАЖЕ рюмкой коньяку стоят не меньше, чем переживания над "Жерминалем", "Шагреневой кожей", "Тарасом Бульбой". И Агате Кристи я бы дал Нобелевку за литературные заслуги и за то, что она, тончайший психолог, живописатель архетипов человеческих характеров, создала Пуаро и мисс Марпл. Занимательность, удовольствие, невозможность оторваться от книги, когда забываешь о том, что не плачено за квартиру, что хочется дочке сделать подарок, а не на что, что недоволен как своим, так и чужими правительствами- таким авторам нужно ставить золотые памятники. И вообще, будь хоть какие-нибудь средства - клянусь, купил бы остров и создал на нем Город Литературных Героев- движущихся. Уж не знаю каким образом, но движущихся. И сами герои, и их авторы это заслужили, чтобы "к ним не заросла народная тропа". Простите, что кажется, ухитрился высказаться не в тему.
geklov: Многоуважаемый Gennady , полностью с Вами согласен. Так же как и полностью согласен с многоуважаемым 1.66 . Поясню свою позицию. Я же веду речь не о ЦЕННОСТИ того или иного произведения того или иного автора (хотя и у самых гениальных писателей, как и у величайших спортсменов, бывают вершины-рекорды, а бывают и не совсем величайшие пики-рекорды, ну сааааамую малость пониже По крайней мере в чисто субъективном восприятии конкретного человека. Кому, что называется, что ближе; просто "Дубровский" - незавершеный роман; Пушкин, увы, не доотшлифовал сей бриллиант. Я знаю, "по черновикам не судят", но, - опять-таки, увы, - готового романа, таким, каким он должен был быть по замыслу Александра Сергеевича, мы не имеем. А ведь у Пушкина есть в черновиках замечательные наброски продолжения. И заметьте, при всей любви современных сочинителей НИКТО НЕ ВЗЯЛСЯ ДОПИСАТЬ "ДУБРОВСКОГО". Или я просто слабо осведомлён?). Я немного о другом. Форум-то наш как называется? ФОРУМ ЛЮБИТЕЛЕЙ ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. Вот я и стараюсь затрагивать лишь те моменты в творчестве того или иного сочинителя, которые так или иначе связаны с приключениями. Вот, например, я являюсь поклонником творчества М. И. Веллера. Но в рамках нашего форума скорее всего вёл бы речь о таких его вещах, как "Жестокий" и "О дикий Запад!" А "Всё о жизни", "Кассандру", "Человека в системе", "Великий последний шанс" и некоторые др. сочинения автора именно на НАШЕМ форуме трогать бы не стал. Хотя с удовольствием готов обсудить творчество Михаила Иосифовича. Просто обычно делаю это в других местах. Там, где о философии и политике, а не о приключенческих книгах. Однако. На своей точке зрения не настаиваю и готов обсудить любую интересную литературную (да и нелитературную тоже) тему в рамках нашего замечательного форума. И не обязательно связанную с приключениями. СПАСИБО!!!
geklov: В пылу жаркой дискуссии совсем забыли о русских приключенцах Вернёмся же к основной теме нашей беседы. Многоуважаемый Gennady! Вы как всегда правы: Красницкий-Лавров - тот самый. В том числе и автор цикла романов, включающего в себя произведения "Под волнами Иматры", "Змея в кольце", "Манчжурское золото" и "Царица хунхузов". (Как пишут в анотации к переизданию книг Лаврова 1993 года, "сюжет произведений строится вокруг судьбы дочери русского купца Воробьева. Она неожиданно становится наследницей несметных богатств и власти над обширными территориями Дальнего Востока. Именно в этом цикле мы впервые встречаем "русского Шерлока Холмса" - частного сыщика Мефодия Кирилловича Кобылкина")
geklov: Кстати. Лавров в 90-х годах прошлого столетия выходил в серии "Русский уголовный роман" издательства "Лира". Вот информация об этом издании с ОЗОНА: Книга первая. В первый том антологии "Русский уголовный роман" вошла повесть родоначальника жанра уголовных хроник А.Шкляревского и роман "Цветы и слезы" широко известного среди массового читателя конца прошлого века Н.Гейнце. Петербург и его закулисная жизнь: интриги, отравления, убийства из ревности и страсти, странствующие гипнотизеры и содержатели тайных притонов - вот темы этих произведений - ранних представлений жанра уголовного романа в России. Забытый жанр русской литературы Секретное следствие автор: Александр Шкляревский Цветы и слезы (Под чужой волей) автор: Николай Гейнце Книга 2 Тайны малковских трущоб Во второй том антологии "Русский уголовный роман" вошли два романа Н.Животова - одного из самых известных авторов "бульварного" жанра русской массовой литературы: "Игнатка-горюн" и "Душегуб". Романы не только построены на уголовно-бытовой интриге, но и полны "этнографических" подробностей быта петербургских трущоб начала прошлого века. Игнатка-горюн автор: Николай Животов Душегуб автор: Николай Животов Книга 3 Царица хунхузов В последний том антологии "Русский уголовный роман" вошли романы А.Лаврова "Царица хунхузов" и Л.Кормчего "Дочь весталки". Сюжет первого произведения строится вокруг судьбы дочери русского купца Воробьева, которая неожиданно становится наследницей несмертных богатств и власти над обширными территориями Дальнего Востока. Здесь читатель впервые встретится с "русским Шерлоком Холмсом" - сыщиком Мефодием Кобылкиным. В центре повествования второго романа - борьба благородного русского графа Палерозова со служителями древней индийской богини Кали, жрицей которой была его возлюбленная. Царица хунхузов автор: А. Лавров Дочь весталки автор: Л. Кормчий От производителя Загадочные и жестокие убийства, воздействие магнетических сил, роковая любовь и неслыханное коварство, тайная жизнь петербургских трущоб, быт городских низов и преступного мира - все это в антологии Русский уголовный роман. В трехтомнике собраны лучшие произведения этой самобытной и практически не известной современному читателю ветви детективной литературы, самые знаменитые бестселлеры конца XIX - начала XX веков. Произведения публикуются в современной редакции, в оформлении лучших санкт-петербургских художников книги. http://www.ozon.ru/context/detail/id/6311525/ Было там ещё два дополнительных тома: Доп. том: Петербургские пауки (1994) Убийство врача Горянского автор: А. Мельников Подложный жених автор: Николай Животов Петербургские пауки автор: Н. Пономарев Как он принудил себя убить ее автор: Александр Шкляревский От производителя Антология "Русский уголовный роман" возвращает современному читателю лучшие образцы забытой ветви отечественной литературы, соединяющей достоинства детектива и социально-бытового романа, - самые знаменитые бестселлеры конца XIX - начала XX веков. Превратности любви и бездна коварства, загадочные убийства и дерзкие аферы, колдовство и мистика - перлы уголовной хроники рубежа веков беллетризированы романистами на достоверном фоне: уникальном описании быта и нравов Петербургского света и полусвета, добропорядочных граждан и преступного мира, различных слоев русского общества. В новый том популярной антологии "Русский уголовный роман" вошли романы известных писателей криминального жанра русской литературы конца XIX - начала XX веков. Загадочные и жестокие убийства, любовь и коварство, быт и нравы разных слоев петербургского общества, динамичные и увлекательные сюжеты, несомненно, привлекут внимание широких кругов читателей. Произведения публикуются в современной редакции. http://www.ozon.ru/context/detail/id/5605577/ и Доп. том: Белые негры. Тотализатор (1994) От производителя В очередной том популярной антологии «Русский уголовный роман» вошли знаменитые бестселлеры русской уголовной литературы начала XX века, повествующие о бурной, полной страстей и интриг тайной жизни Петербурга днем (Н. Животов «Тотализатор») и ночью (А. Соколова «Белые негры»). Произведения публикуются в современной редакции. http://www.ozon.ru/context/detail/id/5682315/
geklov: Многоуважаемый Gennady! Насчет Борисова. Инфа с Либрусека: http://lib.rus.ec/a/1513 Борисов Николай Андреевич (19??-19??) — Рус. сов. прозаик и сценарист. В 1920-е гг. работал сценаристом на киностудиях Одессы и Ялты. Б. является автором НФ дилогии — "Укразия" (1925) и "Четверги мистера Дройда" (1929); в последнем романе действие "продолжено" в близкое будущее, изображенное в духе господствовавших в те годы представлениях о скором и неизбежном крахе "загнивающего империализма". Большая биографическая энциклопедия. 2009.
geklov: Gennady, Сборник "Повелитель железа" этот? http://fantlab.ru/work284818 С примечаниями А. З. Вулиса? Замечательный человек. За одного только Булгакова с его "М и М" Абраму Зиновьевичу земной поклон!.. Сейчас как раз читаю его "В мире приключений (Поэтика жанра)". Кстати, в сети нигде не нашел полной версии этой книги. Купил на бумаге - наслаждаюсь. А вот, что нашел в инете (отрывок из книги Вулиса): http://literra.websib.ru/volsky/1256 Ну, раз уж зашла речь о литературоведах... Небезынтересная статья Л. Мошенской "Мир приключений и литература". Скорее всего она всем уже давно известна, но на всякий пожарный кидаю ссылку: http://rudocs.exdat.com/docs/index-191720.html
geklov: Ещё насчет Борисова. Был оказывается такой фильм: УКРАЗИЯ http://www.kinopoisk.ru/film/42512/ «УКРАЗИЯ» («7+2»), СССР, ВУФКУ, 1925, ч/б, 209 мин. Авантюрно-приключенческий фильм. В основе сценария — материалы Одесского Истпарта. Деникинский офицер-контрразведчик Энгер — отвратительная личность с внешностью опустившегося наркомана, вращается в кругу белогвардейцев и не вызывает никаких сомнений в своей к контрреволюционности. Когда Энгер попадает в тюрьму, из которой его освобождают большевики, становится понятно, что он и есть тот самый красный разведчик «7+2», которому и посвящен этот фильм. В ролях: Николай Панов (см. ПАНОВ Николай), Николай Салтыков (см. САЛТЫКОВ Николай Александрович), Дарья Зеркалова, Матвей Ляров (см. ЛЯРОВ Матвей Львович), Василий Ковригин (см. КОВРИГИН Василий Иванович), Иван Капралов (см. КАПРАЛОВ Иван), Амвросий Бучма (см. БУЧМА Амвросий Максимилианович), Дмитрий Эрдман (см. ЭРДМАН Дмитрий Иванович), П. Геров, С. Неверов, К. Игнатьев, Юрий Чернышев, Г. Спранце, Л. Хазанов, А. Мальский, Л. Чембарский, Иван Горский, О. Мерлатти, Виктор Викторов. Режиссер: Петр Чардынин (см. ЧАРДЫНИН Петр Иванович). Авторы сценария: Николай Борисов, Георгий Стабовой. Оператор: Борис Завелев (см. ЗАВЕЛЕВ Борис Исаакович). Художник-постановщик: Алексей Уткин (см. УТКИН Алексей Александрович). (http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_cinema/19461/УКРАЗИЯ) А вот как заманчиво выглядит обложка одноименной книги: http://fantlab.ru/edition79367 Свежая. 2011 год.
Admin: geklov пишет: Интересная статья о "русском Габорио" Александре Алексеевиче Шкляревском (1837-- 1883) http://az.lib.ru/s/shkljarewskij_a_a/text_0040.shtml geklov, спасибо! Прочитал с большим интересом и сделал на ее основе небольшой подбор "мартовских" тезисов по нашей больной теме "Почему приключенцам на Руси так жить нехорошо". http://adventures.unoforum.ru/?1-6-0-00000009-000-0-0#010
geklov: Многоуважаемый Admin! С превеликим удовольствием прочитал Ваш труд. И всем рекомендую! Детально, вдумчиво, по теме...
Admin: Спасибо на добром слове. Лет 15 назад, тренируя свой не слишком крепкий французский, занимался русской темой. Вот здесь http://www.roman-daventures.com/auteurs/russie/presentation1/romans-russes-presentation.htm http://www.roman-daventures.com/auteurs/russie/presentation2/romans-russes-presentation2.htm http://www.roman-daventures.com/auteurs/russie/auteurs/romans-russes-auteurs.htm
geklov: Немного вернусь назад. К Пушкину. Многоуважаемый Gennady пишет: "И так же бы высказался о "Дубровском", но не высказываюсь потому что считаю, что "Дубровский" чуть менее талантлив чем "Выстрел" или "Метель". С "Дубровским", мне кажется, немного посложней, чем с "Повестями Белкина". Ведь "Дубровский" - незавершеное произведение (даже название дано не самим поэтом). Пушкин, увы, не доотшлифовал сей бриллиант. Древняя истина гласит: "по черновикам не судят". А что нам ещё остаётся? Ведь, увы, готового романа, таким, каким он должен был быть по замыслу Александра Сергеевича, мы не имеем. А ведь у Пушкина в черновиках есть замечательные наброски продолжения. И заметьте, при всей любви современных авторов к сочинительству сиквелов-приквелов НИКТО НЕ ВЗЯЛСЯ ДОПИСАТЬ "ДУБРОВСКОГО" (вон Д. Быков даже десятую главу "Онегина" за Пушкина дописал)! Или я просто слабо осведомлён?
полная версия страницы